Путевые студенты

От Ольги: На следующее утро я встала, как мне казалось, раньше всех, но к большому своему удивлению обнаружила у костра Диму-большого (еще одного друга Генадича) и Викторовича-2. Видимо, не совсем проснувшись, я решила помыть голову, сходила на речку, набрала немного воды, поставила рядом с костром, вытащила шампунь, и тут, наконец-то, услышала слова: "Может тебе помочь на голову полить?". Дима взял кружечку и с видом опытного знатока стал поливать мне голову, правда, потом мне весь поход икалась эта помощь, поскольку каждое утро Димка снова предлагал мне помыть голову, понравилось это ему что ли? Самое интересное, выяснилось, что всю ночь Димка просидел у костра, якобы поддерживая огонь и охраняя знамя (это такой переходящий пионерский флаг, который в качестве трофея повсюду таскали Косматые, отдавая ему честь, ум и совесть). На самом деле его выгнали из палатки. За плохое поведение Димку решили положить сбоку в огромную лужу воды, однако, немного в ней поплюхавшись, Димка почувствовал некоторый дискомфорт и сырость, поэтому решил, что этой ночью ему все равно поспать не удастся, а у костра хоть потеплее и посуше.

В соседнем лагере истошно и фальшиво завопил горн, это проснулись соседи-алканавты. Они решили, что дальше продолжать путь просто бессмысленно, так как водка все равно закончилась, а деревня тут недалеко, тем более, машина подъехала. Алканавты кое-как собрались, но тут появилось серьезное препятствие: до машины надо было идти не по одному мосту, как это было раньше, а сразу по двум, при этом ошибиться мостом никак нельзя, и когда за ночь успели второй построить? Широкой поступью, ступая сразу по двум мостам, таща на себе свои и чужие рюкзаки, шли сплавщики к машине, бросая по пути лаконичную фразу: "Разойдитесь все…". Завершал это шествие горнист. Мы поинтересовались, почему его инструмент такой разогнутый, потерявший форму. Горнист ответил, что в прошлом году одного мужика этот горн так достал, что он схватил несчастный инструмент и долго лупил им по земле, как разъяренная обезьяна палкой. Откровенно говоря, мы понимали ярость этого мужика, потому что хотелось сделать то же самое, но раздолбать горн не об землю, а об башку одного из алканавтов.

От Инны: В это время у нас в палатке шел разбор полетов. Все выясняли, кто в какой позе спал и почему некоторые (не буду тыкать в себя пальцем) занимали ночью слишком много места. Я делала вид, что спала, точнее я пыталась спать. Но все ходили и спрашивали, встала ли я уже. Я встала, и пошла… У костра мне пожелали доброго утра, на что я мило ответила, что я еще не встала и, захватив Дудорову, пошла звонить (до подъема оставалось 10 минут). Все это время мы где-то шлялись, отбиваясь от алканавтов, уже надыбавших где-то водку, пиво и спирт. В результате, когда я вновь доползла до палатки, мне оставалось спать только минуту до официального подъема. В итоге мне все же удалось поваляться подольше.

Утро началось весело, я нашла кофе, которого мне первого мая Дудорова предложить постеснялась.

Дальше начались длинные и скучные сборы, которые сопровождались пинками всех проходящих мимо. Народ дрался из-за весел, спасиков и почетных мест на своих катамаранах. Отчалили…

Добравшись до моста нам сообщили, что впереди вроде как затор и Генадич собрал народное вече. Че уж они там решали минут двадцать, я не знаю, мне в это время пудрили мозги каким-то фокусом, который у меня получался через два-три раза. В результате нас покинули три человека, а мы собрались плыть дальше.

Все это время Валентин сходил с ума, позируя перед камерой. Это двухметровое чудо натянуло на свои ноги, которые у него от ушей растут, шикарные болотники. Мы решили, что ему до полного счастья не хватает только ажурных чулочков. А он, делая вид, что ничего не слышит и не видит, ходил как на ходулях по берегу, демонстрируя походку параличной фотомодели.

Напившись чаю, мы тронулись в путь. Где-то километров через пять мы напоролись на затор, и нас, как вперед смотрящих, отправили на него полюбоваться, в то время как остальные уже тихо мирно делили сало. Пока мы против течения выгребали, как рабы на галерах, те буржуи выбирали для нашего катамарана кусочки сала и колбасы поменьше. Но мы не обиделись, достав из наших больших рюкзаков всякую всячину. Сидим, едим, никого не трогаем, от дождичка прячемся и смотрим, че-то по воде волны пошли… не к добру, подумали мы. И точно, оказывается Генадич крался к нашему катамарану проверить, не едим ли мы чего лишнего, помимо того, что нам выделил добрый Макс (мы конечно же ели). В итоге эта таможня слопала у нас пачку орехов, конфеты, сало и колбасу. А мы только с большими детскими наивными глазами смотрели на то, как он объедается.

А в это время Макс, которому мы ничего не дали, решил, что мы после Генадьичевской проверки живется нам по-прежнему хорошо, и послал нас проверить затор. У него от воды рассудок помутился, и ему все казалось, что вода спала. Делать нечего, нас послали, мы пошли. Затор, конечно, не прошел. А в это время выпитый чай уже начинал действовать на нервы, так как берега было не видно (все затопило), кругом были только льдины и куча скучавших туристов. Тут уж прилюдно никак не позвонишь. Ваня даже возмущался, типа не Вижай, а улица Ленина какая-то. Чай уже надоедал, мы нервничали, поэтому еще раз сплавали до затора, где нас чуть не зажало льдинами, и стали смотреть как другие туристы карячатся, проходя затор окольными путями. При этом мы попивали неплохой коньяк "Тошкин".

Коньяк кончился, эмоции копились, и мы решили поискать берег. И тоже вслед за теми туристами отправились через затор. Решив проложить новый маршрут, мы отправились по льдинам в одну из проток, которая обещала вывести к реке. Никто и не думал, как мы заблуждались. Прошарахавшись по заболоченному лесу, мы нагнали незадачливых байдарочников, которые парились на каждой льдине и кусте. Наш же утюг гладил, скрипя, все льдины. Я с тоской смотрела на берег, который был так близок, но до которого было никак не добраться. Маневрируя между кустами, мы в итоге въехали в кусты и, сидя на них поняли, затор прошел и мы с грустно наблюдали, как вся наша тусовка с радостными воплями проносилась мимо нас вместе с остальными туристами. А мы, слезая с кустов, думали: "И опять не день Бекхема повторяется". Так же нас посетила и еще одна мысля: если сейчас водичка спадет, то висеть нам на этом кусте, как елочным украшениям, до следующего заторчика.

Но нашему горю скоро пришел конец, так как, съехав с кустов, мы обнаружили сушу, на которую и выплеснули все наши эмоции, чуть не затопив маленький островок. После этого нелицеприятного зрелища нам стало что-то шибко весело, ухахатывалась вся женская половина катамарана, и когда парни шли до нас, и когда тащили нас на себе до катамарана. Они нашу радость что-то не очень разделяли.

Очередной заторчик - обещание сплавить нас туристам из других команд, выдав меня и Ольгу замуж. Нас как всегда никто не спросил. Сказали, что мужей нам подыщут самостоятельно. Валентин уже строил планы на вечер про то, как он выручит за нас ящик водки, погуляет на нашей свадьбе, набьет после этого потенциальным мужьям морды, помоется в их бане и заберет нас обратно (интересно с чем у них чай на катамаране был?)…

Мечта Валентина не сбылась, зато мы на нем сладко выспались, отпинали Генадича, достали всех остальных (по крайней мере я, требуя подать мне пенку, тарелку, сгущенку, супчик, сапожки, носочки и все остальное). Ольга воевала с одним из наших мужчин - Толей, захватывая место под боком у Валентина (он был самой хорошей подпоркой из все сидящих). Генадич как всегда наглел, пытаясь согнать меня, съесть мой суп. Видимо тоже хотел сесть поближе к Валентину.

К счастью, этот затор быстро ушел.

Доплыв до очередного затора мы решили вставать на ночлег. Пока народ разгружал пожитки, я держала катамаран и комментировала вместе с Косматой все происходящее, ведя передачу из жизни туристов. Дудоровой видать хотелось коньячку и она пыталась повторить удачную попытку (выполняя шпагат между берегом и катамараном). Ваня ее быстро успокоил, сказав, что коньяк кончился. Ольга с видимым сожалением удалилась с берега. А в это время особо недовольные ведущим передачи "В мире туристов" пытались топить незадачливого репортера. Самым недовольным оказался желтопузик Дима, известный по мытью Ольгиной головы.

Но лафа скоро закончилась, мне (в смысле репортеру) удалось выжить после нападок грубых туристов, и меня отправили ставить палатку вместе со всеми, как всегда забрав всех мужиков. Вечер прошел не помню как, но видимо весело, так как в казино Генадич опять продувал все отобранные у нас накануне конфеты, попивая коньяк. А мы бедные простые крестьяне, задыхались от запаха носок, которые активно сушили у костра.

День четвёртый

Авторы: студенты ПФ ГУ ВШЭ

Представляемся Устраиваем Читаем Ездим Учимся Фотографируемся Дружим Внимаем	Вижай 2003 День третий
	От Ольги: На следующее утро я встала, как мне казалось, раньше всех, но к большому своему удивлению обнаружила у костра Диму-большого (еще одного друга Генадича) и Викторовича-2. Видимо, не совсем проснувшись, я решила помыть голову, сходила на речку, набрала немного воды, поставила рядом с костром, вытащила шампунь, и тут, наконец-то, услышала слова: "Может тебе помочь на голову полить?". Дима взял кружечку и с видом опытного знатока стал поливать мне голову, правда, потом мне весь поход икалась эта помощь, поскольку каждое утро Димка снова предлагал мне помыть голову, понравилось это ему что ли? Самое интересное, выяснилось, что всю ночь Димка просидел у костра, якобы поддерживая огонь и охраняя знамя (это такой переходящий пионерский флаг, который в качестве трофея повсюду таскали Косматые, отдавая ему честь, ум и совесть). На самом деле его выгнали из палатки. За плохое поведение Димку решили положить сбоку в огромную лужу воды, однако, немного в ней поплюхавшись, Димка почувствовал некоторый дискомфорт и сырость, поэтому решил, что этой ночью ему все равно поспать не удастся, а у костра хоть потеплее и посуше. В соседнем лагере истошно и фальшиво завопил горн, это проснулись соседи-алканавты. Они решили, что дальше продолжать путь просто бессмысленно, так как водка все равно закончилась, а деревня тут недалеко, тем более, машина подъехала. Алканавты кое-как собрались, но тут появилось серьезное препятствие: до машины надо было идти не по одному мосту, как это было раньше, а сразу по двум, при этом ошибиться мостом никак нельзя, и когда за ночь успели второй построить? Широкой поступью, ступая сразу по двум мостам, таща на себе свои и чужие рюкзаки, шли сплавщики к машине, бросая по пути лаконичную фразу: "Разойдитесь все…". Завершал это шествие горнист. Мы поинтересовались, почему его инструмент такой разогнутый, потерявший форму. Горнист ответил, что в прошлом году одного мужика этот горн так достал, что он схватил несчастный инструмент и долго лупил им по земле, как разъяренная обезьяна палкой. Откровенно говоря, мы понимали ярость этого мужика, потому что хотелось сделать то же самое, но раздолбать горн не об землю, а об башку одного из алканавтов. От Инны: В это время у нас в палатке шел разбор полетов. Все выясняли, кто в какой позе спал и почему некоторые (не буду тыкать в себя пальцем) занимали ночью слишком много места. Я делала вид, что спала, точнее я пыталась спать. Но все ходили и спрашивали, встала ли я уже. Я встала, и пошла… У костра мне пожелали доброго утра, на что я мило ответила, что я еще не встала и, захватив Дудорову, пошла звонить (до подъема оставалось 10 минут). Все это время мы где-то шлялись, отбиваясь от алканавтов, уже надыбавших где-то водку, пиво и спирт. В результате, когда я вновь доползла до палатки, мне оставалось спать только минуту до официального подъема. В итоге мне все же удалось поваляться подольше. Утро началось весело, я нашла кофе, которого мне первого мая Дудорова предложить постеснялась. Дальше начались длинные и скучные сборы, которые сопровождались пинками всех проходящих мимо. Народ дрался из-за весел, спасиков и почетных мест на своих катамаранах. Отчалили… Добравшись до моста нам сообщили, что впереди вроде как затор и Генадич собрал народное вече. Че уж они там решали минут двадцать, я не знаю, мне в это время пудрили мозги каким-то фокусом, который у меня получался через два-три раза. В результате нас покинули три человека, а мы собрались плыть дальше. Все это время Валентин сходил с ума, позируя перед камерой. Это двухметровое чудо натянуло на свои ноги, которые у него от ушей растут, шикарные болотники. Мы решили, что ему до полного счастья не хватает только ажурных чулочков. А он, делая вид, что ничего не слышит и не видит, ходил как на ходулях по берегу, демонстрируя походку параличной фотомодели. Напившись чаю, мы тронулись в путь. Где-то километров через пять мы напоролись на затор, и нас, как вперед смотрящих, отправили на него полюбоваться, в то время как остальные уже тихо мирно делили сало. Пока мы против течения выгребали, как рабы на галерах, те буржуи выбирали для нашего катамарана кусочки сала и колбасы поменьше. Но мы не обиделись, достав из наших больших рюкзаков всякую всячину. Сидим, едим, никого не трогаем, от дождичка прячемся и смотрим, че-то по воде волны пошли… не к добру, подумали мы. И точно, оказывается Генадич крался к нашему катамарану проверить, не едим ли мы чего лишнего, помимо того, что нам выделил добрый Макс (мы конечно же ели). В итоге эта таможня слопала у нас пачку орехов, конфеты, сало и колбасу. А мы только с большими детскими наивными глазами смотрели на то, как он объедается. А в это время Макс, которому мы ничего не дали, решил, что мы после Генадьичевской проверки живется нам по-прежнему хорошо, и послал нас проверить затор. У него от воды рассудок помутился, и ему все казалось, что вода спала. Делать нечего, нас послали, мы пошли. Затор, конечно, не прошел. А в это время выпитый чай уже начинал действовать на нервы, так как берега было не видно (все затопило), кругом были только льдины и куча скучавших туристов. Тут уж прилюдно никак не позвонишь. Ваня даже возмущался, типа не Вижай, а улица Ленина какая-то. Чай уже надоедал, мы нервничали, поэтому еще раз сплавали до затора, где нас чуть не зажало льдинами, и стали смотреть как другие туристы карячатся, проходя затор окольными путями. При этом мы попивали неплохой коньяк "Тошкин". Коньяк кончился, эмоции копились, и мы решили поискать берег. И тоже вслед за теми туристами отправились через затор. Решив проложить новый маршрут, мы отправились по льдинам в одну из проток, которая обещала вывести к реке. Никто и не думал, как мы заблуждались. Прошарахавшись по заболоченному лесу, мы нагнали незадачливых байдарочников, которые парились на каждой льдине и кусте. Наш же утюг гладил, скрипя, все льдины. Я с тоской смотрела на берег, который был так близок, но до которого было никак не добраться. Маневрируя между кустами, мы в итоге въехали в кусты и, сидя на них поняли, затор прошел и мы с грустно наблюдали, как вся наша тусовка с радостными воплями проносилась мимо нас вместе с остальными туристами. А мы, слезая с кустов, думали: "И опять не день Бекхема повторяется". Так же нас посетила и еще одна мысля: если сейчас водичка спадет, то висеть нам на этом кусте, как елочным украшениям, до следующего заторчика. Но нашему горю скоро пришел конец, так как, съехав с кустов, мы обнаружили сушу, на которую и выплеснули все наши эмоции, чуть не затопив маленький островок. После этого нелицеприятного зрелища нам стало что-то шибко весело, ухахатывалась вся женская половина катамарана, и когда парни шли до нас, и когда тащили нас на себе до катамарана. Они нашу радость что-то не очень разделяли. Очередной заторчик - обещание сплавить нас туристам из других команд, выдав меня и Ольгу замуж. Нас как всегда никто не спросил. Сказали, что мужей нам подыщут самостоятельно. Валентин уже строил планы на вечер про то, как он выручит за нас ящик водки, погуляет на нашей свадьбе, набьет после этого потенциальным мужьям морды, помоется в их бане и заберет нас обратно (интересно с чем у них чай на катамаране был?)… Мечта Валентина не сбылась, зато мы на нем сладко выспались, отпинали Генадича, достали всех остальных (по крайней мере я, требуя подать мне пенку, тарелку, сгущенку, супчик, сапожки, носочки и все остальное). Ольга воевала с одним из наших мужчин - Толей, захватывая место под боком у Валентина (он был самой хорошей подпоркой из все сидящих). Генадич как всегда наглел, пытаясь согнать меня, съесть мой суп. Видимо тоже хотел сесть поближе к Валентину. К счастью, этот затор быстро ушел. Доплыв до очередного затора мы решили вставать на ночлег. Пока народ разгружал пожитки, я держала катамаран и комментировала вместе с Косматой все происходящее, ведя передачу из жизни туристов. Дудоровой видать хотелось коньячку и она пыталась повторить удачную попытку (выполняя шпагат между берегом и катамараном). Ваня ее быстро успокоил, сказав, что коньяк кончился. Ольга с видимым сожалением удалилась с берега. А в это время особо недовольные ведущим передачи "В мире туристов" пытались топить незадачливого репортера. Самым недовольным оказался желтопузик Дима, известный по мытью Ольгиной головы. Но лафа скоро закончилась, мне (в смысле репортеру) удалось выжить после нападок грубых туристов, и меня отправили ставить палатку вместе со всеми, как всегда забрав всех мужиков. Вечер прошел не помню как, но видимо весело, так как в казино Генадич опять продувал все отобранные у нас накануне конфеты, попивая коньяк. А мы бедные простые крестьяне, задыхались от запаха носок, которые активно сушили у костра. День четвёртый Авторы: студенты ПФ ГУ ВШЭ